Вторая Мировая война для Югославии была чудовищным испытанием. Особенностью войны в Югославии стало то, что она стала единственной страной, где большинство потерь составили погибшие от рук не оккупантов, а сограждан.
Война обрушилась на Югославию после того, как 27 марта 1941 г. группа офицеров во главе с генералом Душаном Симовичем свергла пронацистское правительство Драгиши Цветковича и покровительствовавшего ему князя-регента Павла, возведя на престол юного короля Петра II. Так как, что Югославия состояла в союзе с Грецией, воевавшей против фашистской Италии, державы «оси» решили разгромить Югославию.
Стратегическое положение Югославии было безнадёжным: к нападению на неё готовились немецкие войска с германской территории, из Венгрии, Румынии и Болгарии. Итальянцы собирались вторгнуться из Италии и Албании. С севера к удару готовились венгерские части. Болгария пропустила соединения вермахта на свою территорию, взамен выторговав у Берлина право на аннексию Македонии. В странах, изготовившихся к уничтожению Югославии, активно действовали усташи и ВМРО, готовившиеся к содействию интервентам. Берлин, Рим и Будапешт заявляли, что идут освобождать хорватов, македонцев, черногорцев, словенцев, боснийцев и косовских албанцев от сербского угнетения.
6 апреля 1941 г. вермахт и его союзники вторглись в Югославию с севера, запада и востока. Югославская армия по вооружению и подготовке личного состава сильно уступала венгерской и итальянской, не говоря о немецкой. Военный кабинет после начала войны сразу утратил руководство армией и страной. Агрессоры стремительно продвигались по всем направлениям, почти не встречая сопротивления ошеломлённых и дезорганизованных югославов. 12 апреля разведывательный отряд вермахта в составе 10 (!) человек спокойно въехал в Белград, обнаружив в городе полный хаос: по улицам бесцельно двигались солдаты, а у сборных пунктов толпы мужчин тщетно ожидали, что их начнут вооружать и отправлять на фронт. Поняв, что защищать югославскую столицу некому, командир группы поднял над Белградом нацистский флаг. 15 апреля 1941 король и правительство Югославии покинули страну, а 17 апреля югославские генералы, которым уже никто не подчинялся, подписали акт о капитуляции.
Считается, что лёгкая победа Германии была обеспечена массовой изменой со стороны несербских народов, в первую очередь хорватов. Это спорный вопрос. Измена действительно имела место: хорваты из 108-го пехотного полка арестовали офицеров штаба 4-й югославской армии и вступили в переговоры с немцами. В Загребе 10 апреля боевики-усташи захватили казармы, склады оружия и радиостанцию, объявив о независимости Хорватии. Солдаты-македонцы в ряде случаев бросали позиции и уходили в тыл; известно о перестрелках между ними и военнослужащими-сербами. В Словении группы радикальных националистов разоружали югославских солдат; в Боснии мусульмане захватили мост близ Бихача и удерживали его до подхода немцев.
В результате внешнего вторжения в Югославии мгновенно обострились межнациональные отношения, что поспособствовало быстрому поражению Югославии. Но всё же выступления усташей, ВМРО, словенских и боснийских экстремистов не были основной причиной югославской катастрофы: её вызвало нападение армий агрессоров, превосходящих югославские силы по всем параметрам. В конце концов, мятежники-хорваты захватили Загреб и штаб 4-й армии в условиях полного коллапса югославской военной организации. Словенские «легионеры» разоружали югославских солдат, уже бежавших с фронта – для этого вполне хватило двух-трёх сотен решительных молодчиков. Падение Белграда показывает, что любая организованная группа могла спокойно захватить столицу.
Интервенты расчленили Югославию. Македонию аннексировала Болгария. Хорватия объявлялась Независимым государством – НГХ (в её состав включалась Босния и Герцеговина) фашистского типа с однопартийной системой и поглавником (фюрером) во главе – им стал Анте Павелич. Черногория превратилась в итальянский протекторат. Словению расчленили: её западная часть была аннексирована Италией, северная – Германией. В составе Германии словенские земли подверглись насильственной германизации – словенцы выселялись с этих территорий, а итальянцы «даровали» словенцам автономию. Италия получила и Далмацию, а Косово присоединила к аннексированной ранее Албании. Венгрия захватила западную Воеводину с Нови-Садом. В Сербии немцы сформировали оккупационную администрацию, которой подчинялось марионеточное «Правительство национального спасения» во главе с отставным генералом Миланом Недичем.
Начавшиеся в ходе немецкого вторжения стычки между сербами и хорватами, македонцами, словенцами, боснийцами и албанцами после установления оккупационного режима не прекратились. Ненависть и месть питались потоками беженцев, изгоняемых из своих домов. Больше всего было сербских беженцев: сербов гнали венгры из Воеводины, болгары из Македонии, албанцы из Косово и усташи из НГХ. Усташи, стремясь превратить Хорватию в этнически и конфессионально однородную страну, приняли расовые законы по образу нацистских: Хорватия должна была «избавиться» от евреев, цыган и сербов. Один из лидеров усташей, Миле Будак (тот самый, что в 1935 г. подписал договор усташской организации с коммунистами), обещал часть сербов уничтожить, другую - выселить, а остальных обратить в католичество и превратить в хорватов.
Сербов в Хорватии насильно обращали в католичество, изгоняли в Сербию и убивали в концлагерях (самым известным был страшный Ясиновац). Группы усташей врывались в сербские сёла, убивая и мучая людей ради грабежа и удовлетворения своих низменных инстинктов. Евреев и цыган на территории НГХ усташи сумели истребить почти полностью.
Геноцид сербов усташами документально подтверждён разными источниками и не может подвергаться сомнению, равно как и Холокост, и уничтожение цыган. Споры вызывают только два момента: первый – насколько массовым было участие хорватов в преступлениях усташей, и какова роль в геноциде католической церкви Хорватии.
По первому вопросу спорная, но неплохо аргументированная статья «Усташи и сербы: выдуманный геноцид» пишет следующее: «В адском котле Второй мировой на Балканах не было однозначно правых и виноватых, как и в последних событиях 1991-1995 гг. Преступления против сербов в Хорватии - тема неоднозначная, безусловно, что против сербов были совершены серьезные преступления, однако, сербы отвечали той же монетой. К тому же история Балкан - это миф на мифе и мифом погоняет, так было всегда. В целом ситуация выглядит, как гражданская война и межнациональные конфликты.
Историю Ясеноваца при Тито замалчивали, потом пошли фантастические цифры - до миллиона убитых усташами сербов. (…) Документы говорят о ином: в Ясеноваце погибло 49.602 человека, в Старой Градишке - 9.568, причем на 26.170 сербов погибших за всю войну в Ясеноваце приходится 5.900 хорватов, погибших там же. А еще были 1.520 бошняков, погибших в Ясеноваце и Старой Градишке, и люди других национальностей: евреи, цыгане, чехи, украинцы и т.д., а также противники режима. (…)
В качестве доказательств зверств усташей часто приводятся многочисленный фото на память с отрезанными головами. На деле выглядит это как своеобразные "балканские шашки" между противоборствующими сторонами. Наиболее любопытными являются откровенные фальсификации вокруг "усташа с головой четника", "сербомолота" и "сербосека". (…) "Сербомолот" признан фальcификацией и был удален по крайней мере из англоязычной Википедии. Ситуация с "сербосеком" интереснее. (…) Это немецкий фермерский нож Garbenmesser 20-х годов, предназначенный для разрезания связок пшеничных снопов. Garbenmesser по сути представляет собой садовый нож. Для разделки мяса он совершенно не пригоден. Клинок изогнутый, короткий и самое главное - тупой на конце. Ни колоть, ни резать им невозможно. Практически на всех фотографиях массовых казней, усташи используют винтовочные штыки (что логично) для тычка в жизненно важный орган. Возможно в Ясеноваце "сербосек" если и использовался, то скорее всего, как некое садистское извращение, а отнюдь не как эффективный инструмент палача. Славу "сербосеку" опять же принесла коммунистическая пропаганда послевоенной Югославии» (Усташи и сербы: выдуманный геноцид. Антисоветский блог, 11 ноября 2016 г.).
О роли католической церкви свидетельствует крайне противоречивая деятельность во время войны хорватского архиепископа Алоизия Степинаца, ставшего национальной иконой Хорватии. «По мере того, как Степинацу становилось ясно, что его используют в качестве прикрытия преступлений, чудовищнейших даже по балканским масштабам (…), его отношение к власти [усташской – прим. авт.], сохраняя все внешние атрибуты лояльности, становилось всё более враждебным. (…) К этому времени относится и наиболее часто вменяемый ему в заслугу разосланный по епархиям секретный циркуляр следующего содержания:
"Когда к вам придут люди иудейского или православного вероисповедания, находящиеся в смертельной опасности и желающие перейти в Католицизм, примите их и спасите человеческие жизни. Не требуйте от них никаких особых познаний в делах веры, ибо православные – христиане, как и мы, а из иудейской веры ведёт происхождение само Христианство. Роль и задача христианина, в первую очередь, – спасение людей. Когда пройдёт время безумия и варварства, те, что обратятся из убеждения, останутся в нашей Церкви, тогда как другие, когда минует опасность, вернутся в свою" (Alexander, цит. раб., стр. 85)» (Буянер Д.Б. Архиепископ Алоизий Степинац – преступник или святой? https://yugo-ru.livejournal.com/332493.html).
Хорватские католики, видным представителем которых был Степинац, были не клерикальными нацистами, а скорее реинкарнацией инквизиторов XVI-XVII веков, жаждущих обращения, а не истребления «схизматиков».
Касаясь позиции католиков Хорватии в годы войны, нужно помнить о деятельности епископа Крка Йосипа Сребрнича (словенца, жившего в Хорватии), выступавшего против фашистов и усташей, самоотверженно помогавшего беженцам и заключённым концлагерей. Нельзя не упомянуть об антифашистской и антиусташской деятельности католического священника, теолога и гуманиста Светозара Риттига (до войны он добивался принятия Югославией беженцев-евреев из Германии и Австрии), участвовавшего в партизанском движении в Хорватии.
Хорватский нацизм отторгался значительной частью хорватов. Показательно, что в 1942 г. Павелич под давлением оппозиции признал право части сербов жить в Хорватии и сохранять православную веру. Сохранение части сербского населения на территории усташского «государства» стало возможным из-за неприятия их бесчеловечной идеологии и практики постоянно возраставшим числом самих хорватов. Первоначально ослеплённые местью сербам за унижения 1918-41 гг., хорваты с течением времени всё сильнее ужасались зверствам усташей. В конце концов, большинство хорватов были верующими, помнившими заповедь «Не убий» и учившими в школе историю «тысячелетней дружбы» с сербами и совместной борьбе против турок и венгров. Хотя усташи и запретили все партии в Хорватии, уничтожить их им оказалось не по силам, и самая влиятельная Хорватская крестьянская партия даже в подполье пользовалась большим авторитетом. А ХКП резко отрицательно относилась к расизму и людоедской идеологии усташей.
Если хорватское национальное движение, при помощи оккупантов, было взято под контроль усташами, то сербское оказалось расколотым. Прогерманская администрация Недича пользовалась определённой поддержкой сербского населения, которое видело в ней гарант сохранения Сербии хоть в каком-то виде. Недич опирался на довоенное сербское фашистское движение ЗБОР, имевшее значительную социальную базу. Недич сформировал Сербский добровольческий корпус СС («четники Лётича» - по фамилии генерала - главного идеолога корпуса) и Сербскую государственную стражу (жандармерию), общая численность которых достигала 27000 человек. Таким образом, сербский коллаборационизм, хотя и уступал хорватскому по массовости, тоже был весьма сильным.
11 мая 1941 г. генерал югославской армии Драголюб («Драже») Михайлович собрал на горе Равне солдат и офицеров верного ему 41-го пехотного полка и провозгласил создание Равногорского движения (четников) для борьбы с оккупацией и за восстановление Югославии. «…Крайним национализмом были заражены не только хорваты, но и сербы. Лидер четников Драже Михайлович ставил перед своим движением цель создать «Великую Югославию и в ней Великую Сербию, этнически чистую в границах Сербии - Черногории - Боснии и Герцеговины…» (Уэст Р. Иосип Броз Тито: власть силы. - Смоленск, 1997. - С. 152). В качестве главной жертвы четники выбрали самых слабых - мусульман. Четники громили мусульманские села в Восточной Боснии в конце 1941 г., в Санджаке в январе 1943 г. Но в силу того, что четники вели ожесточённые бои с партизанами, они не могли начать столь масштабный террор, как это делали усташи» (М.Лебский «Югославия: История партизанской республики». http://vestnikburi.com/yugoslaviya-istoriya-partizanskoy-res...).
Движение Михайловича сформировало повстанческие отряды и подпольные органы власти в Сербии, Черногории и Боснии. Четники вошли в контакт с правительством в эмиграции и англичанами; движение было признано антигитлеровской коалицией законной властью Югославии и начало получать военную и материальную помощь. Четники Михайловича были в основном малообразованными людьми, и воевали, не пытаясь выявить причины кризиса довоенной Югославии: они хотели восстановить её в прежнем виде.
Третьей группировкой сербского национального движения стали четники Косты Печанаца. Следует учитывать, что если Михайлович в 1941 г. был никому не известным генералом, то Печанац – признанным вождём сербских четников и героем партизанской войны против турок и австрийцев. В 1941 г. он собрал значительные силы четников в пограничье Косово и Македонии, которые заняли довольно характерную для балканских войн позицию: Печанац (лидерство Михайловича он не признал) объявил, что борется за возрождение Югославии – и тут же заключил договор и с коллаборационистами Недича-Лётича, и непосредственно с немцами. Четники Печанаца заявляли, что их главный враг – партизаны-коммунисты, но воевали и с четниками Михайловича, и с проболгарскими формированиями македонцев, и с албанскими сепаратистами. Отряды Печанаца запятнали себя зверствами в отношении албанского и македонского населения – впрочем, те вели себя по отношению к сербам не лучше.
В 1941-43 гг. четники, численность которых достигала 250-300 тысяч (конец 1942 г.), были основной антигерманской силой в Югославии: они контролировали север Черногории, большую часть Юго-Западной Сербии, север Косово и восток Боснии – огромный регион, названный в странах антигитлеровской коалиции с лёгкой руки Time «Островом свободы Михайловича». Огромную роль в придании массовости четническому движению сыграла Сербская православная церковь: не менее ¾ сербского православного духовенства поддерживало Михайловича (Jozo Tomasevich. War and Revolution in Yugoslavia, 1941-1945: Occupation and Collaboration. - Stanford: Stanford University Press, 2002). Видными воеводами четников были священники Момчило Джуич и Саво Божич. Православная церковь открыто не выступала против немецких оккупантов, а часть священников поддерживала коллаборационистов Недича-Лётича.
«Остров» вёл вести тяжёлые бои с немцами, итальянцами, усташами, с албанцами и боснийцами, с четниками Недича-Лётича и четниками Печанаца. Первоначально четники действовали совместно с партизанами-коммунистами, но в конце 1942 г. их союз распался, и в горах Сербии разгорелась ещё одна ожесточённая война – четников с красными партизанами.
Поссорившись с коммунистами, Михайлович принял совершенно безумное, но опять же характерное для Балкан решение – он заключил мирные соглашения с немцами, итальянцами и усташами против коммунистов, при этом… продолжая считать себя союзником антигитлеровского блока! (Впрочем, коммунисты Тито тоже предлагали гитлеровцам перемирие для… совместного отражения ожидавшейся высадки англо-американского десанта). В результате союзники объявили четников предателями, и движение начало разваливаться: воеводы (генералы) Джуич, Евчевич, Трифунович-Бирчанин, Станишич, Бачович и Джуришич заключили союз с итальянскими оккупантами, а после их капитуляции в 1943 г. – с немцами; воеводы Дренович, Тешанович и Радич объединились с усташами.
В четническом движении воцарился хаос: несмотря на соглашения, четники продолжали атаковать немцев и итальянцев; часть бойцов Равногорского движения перешла к коммунистам, часть вступила в Сербский корпус СС. Отряды Печанаца развалились, а самого воеводу застрелили соратники.
В Черногории война развивалась похоже. Итальянское владычество поддержали сторонники независимости – зеленаши. 13 июля 1941 г. местные четники при поддержке коммунистов подняли первое в оккупированной Европе антифашистское восстание, и Черногория до конца войны стала ареной боёв между четниками, коммунистами, зеленашами, сербскими эсэсовцами, итальянскими и немецкими войсками.
Несколько по-другому развивались военные события в Словении: поначалу активность там проявляли только пронемецкие и проитальянские коллаборационисты. Летом 1941 г. в итальянской части Словении появились беженцы: германские власти изгоняли с аннексированных земель «расово чуждые элементы». Беженцы и недовольные оккупацией присоединялись к Освободительному фронту Словении, в состав которого вошли социал-демократы, христиане, молодёжь, профсоюзы и крестьянские союзы, но ведущую роль играли коммунисты. Осенью 1941 г. Словения уже была покрыта сетью партизанских отрядов.
Самой запутанной была ситуация в Македонии: там даже коммунисты умудрились расколоться. Весной 1941 г. секретарь македонского отдела компартии Методие Шаторов бежал в Болгарию, чтобы вступить в Болгарскую рабочую партию и… бороться за объединение Македонии с будущей коммунистической Болгарией! На стороне болгарских оккупантов воевали отряды ВМРО и албанцы, против – коммунисты (в их рядах были сербы, часть македонцев и албанцев) и сербские четники. В 1943 г. партизаны создали отдельную компартию Македонии, провозгласившей своей целью её независимость – неприсоединение ни к Югославии, ни к Болгарии. Такое же решение принял партизанский парламент, собравшийся в 2 августа 1944 г. Заявления о будущей независимости должно было отвлечь внимание тех, кто не понимал, что коммунисты Югославии не намерены выпускать Македонию из своих «объятий».
В ходе войны самой мощной силой в Югославии стала коммунистическая партия. До войны она имела ограниченное влияние: в 1921 г. КПЮ насчитывала 60 тыс. членов, но к 1927 г. её численность упала до 3 тысяч, а к 1931 г. – всего до 300 (Матонин Е.В. Иосип Броз Тито. (ЖЗЛ) - М.: Молодая Гвардия, 2012. С. 31). Но после военного поражения и расчленения страны её лозунги, направленные на преодоление всех национализмов и объединение народов Югославии, стали привлекательными: они воспринимались как модернизированный вариант югославизма. Компартия имела немногочисленный, но жёстко дисциплинированный аппарат профессиональных партийцев, что сыграло важную роль в развёртывании партизанской войны.
Коммунисты присоединились к антинемецкому восстанию четников в Сербии и Черногории, когда оно уже пылало вовсю: только 4 июля 1941 г. в Белграде состоялось заседание Политбюро ЦК КПЮ, на котором был утверждён план войны (к тому времени численность партии возросла до 12 тысяч членов) (Гиренко Ю.С. Сталин - Тито. М.: Политиздат, 1991. С.88).
Дисциплина, организованность и отказ от национализма позволили коммунистам наращивать силы, и к концу 1942 г. они уже не слишком уступали по численности четникам. Крайняя неорганизованность и организационная раздробленность четников поставили их в невыгодную ситуацию по сравнению с КПЮ, а ориентация исключительно на сербов (и черногорцев, считавших себя сербами) уменьшила их базу сравнительно с партизанами Тито.
Основной базой поддержки коммунистов, организовавшихся в Народно-освободительную армию Югославии (НОАЮ), были сербы Боснии и Хорватии, преследовавшиеся усташами. В боснийских и краинских горах существовали главные партизанские базы и шли самые ожесточённые бои. В Словении коммунисты руководили партизанами формально многопартийного Освободительного фронта, а в Македонии коммунисты создали вооружённое движение якобы за независимость Македонии. В партизанских отрядах сражалось и большое количество евреев, за которыми охотились и немцы, и усташи. Сербская православная церковь под угрозой анафемы запретила своим прихожанам участвовать в преследовании евреев, но четники Михайловича, в большинстве своём антисемиты, неохотно оказывали им помощь. Католическая церковь в лице упоминавшегося выше архиепископа Степинаца резко осуждала убийства евреев; но часть католических священников прямо участвовала в гонениях на евреев, другая часть, напротив, эти гонения осуждала. В любом случае, евреям как Сербии, так и Хорватии оставался один путь – в партизаны НОАЮ (тем более что одним из вождей партизан был еврей Пьяде).
Огромный массив книг и статей по истории народно-освободительной войны в Югославии описывает партизан-коммунистов как единственную сторону конфликта, бескомпромиссно боровшуюся с оккупантами, предателями (усташами, «вулнетари»), и беспринципными четниками, метавшимися между союзом с антигитлеровскими силами и оккупантами. Таким образом, НОАЮ как бы выступает в роли нравственного мерила – идеала борцов-освободителей, по сравнению с которыми все прочие участники войны выглядят настоящими чудовищами. Усташи и большинство четников действительно были чудовищами, но в нравственном отношении коммунисты были не лучше.
«Принятие коммунистических идей, в которые многие партизаны искренне верили, привело к тому, что они уже не соблюдали в отношениях с врагом никаких правил поведения и не оказывали уважения национальным и религиозным ценностям какого-либо из югославских народов. Подобная линия в войне сразу же нашла сторонников и в среде противников партизан, привела к своего рода апокалипсису, ибо, отрицая необходимость каких-либо моральных правил по отношению к противнику, она открывала дорогу самым низменным чувствам, и, соответственно, самым испорченным представителям человечества.
Собственно говоря, и сама цель высшего руководства Компартии Югославии заключалась в том, чтобы развязать как можно более кровавую войну. (…) Сам Тито прекрасно знал, что делал, ибо без большой крови невозможно было вызвать революцию, и именно поэтому его партизаны совершали как можно более жестокие поступки по отношению к немцам, дабы Гитлер, приказав провести репрессии, увеличил бы прилив добровольцев в партизаны. (…) Сознательно был проведён ряд иррациональных убийств немецких пленных с особой жестокостью, причём трупы потом попадали к немцам (…).
Вместе с тем руководство Коммунистической партии на стратегическом уровне продолжало поддерживать довоенные контакты с Павеличем и даже проводить с усташами совместные операции. Так, согласно книге Милослава Самараджича, существует и факт прямого военного сотрудничества усташского и партизанского командований в ходе операций против четников Ездемира Дангича в Восточной Боснии. Ездемир Дангич в данном районе располагал силами, насчитывавшими до 20 000 четников, и данная территория практически вышла из-под контроля НГХ (…) Партизанский штаб для участия в совместной с усташами операции направил в данный район свои самые идейно надёжные части – 1-ю и 2-ю «пролетарские» бригады. В результате операции силы Ездемира Дангича потерпели серьёзное поражение, а тысячи местных сербов, в том числе мирного населения, были убиты или изгнаны из своих домов» (Валецкий О.В. Югославская война. – М.: Крафт+, 2011, с. 54-56).
В 1943 г. логика гражданской войны привела к расколу хорватского общества. Значительная часть хорватов с самого начала не поддерживала усташей, а кровавые репрессии местных фашистов против невинных соседей вкупе с тяготами войны и успехами антигитлеровской коалиции привели к массовому переходу хорватов на сторону НОАЮ. Это было важно для коммунистов, поскольку технически хорошо подготовленные хорваты, хотя и уступали по численности сербам в рядах НОАЮ, составили основные кадры партизанского флота, артиллерии и авиации.
В 1943 г. активность НОАЮ возросла: во-первых, она начала получать значительную помощь со стороны англо-американских союзников, во-вторых – в начале сентября капитулировала фашистская Италия. Итальянская зона оккупации была переполнена беженцами – сербами из Хорватии и Боснии, хорватами-антифашистами и евреями, которые сразу же влились в ряды НОАЮ. Командующий Второй итальянской армией в Югославии, генерал Марио Роботти, и ранее ведший недружественную политику в отношении нацистов, вступил в союз с партизанами Тито, что резко усилило позиции НОАЮ. Хотя вермахту удалось разоружить большую часть итальянских войск, тысячи итальянцев остались в Югославии и сражались в рядах коммунистов: была сформирована дивизия «Гарибальди» в составе нескольких бригад. Партизаны получили огромное количество итальянского оружия и контроль над обширными территориями. Генерал Роботти и его офицеры выбрали Тито, а не четников Михайловича потому, что четническое движение распалось на неуправляемые отряды, и итальянцам было не с кем договариваться.
Тем не менее самостоятельно разгромить немцев, усташей, четников, сербских эсэсовцев, болгар и словенских домобранов НОАЮ не могла. Немцы и силы коллаборационистов смогли весной 1944 г. сильно потеснить части НОАЮ и вернуть контроль над частью территорий, занятых коммунистами. К осени НОАЮ оставалась крупной силой в Югославии, однако большую её часть продолжали контролировать оккупанты и коллаборационисты, а также разрозненные и неуправляемые, но многочисленные четнические формирования.
Положение партизан коренным образом изменилось в результате появления на Балканах Красной армии. 9 сентября 1944 г. армия Болгарии свергла прогерманское правительство, и эта страна перешла на сторону антигитлеровской коалиции. В тот же день на болгарскую территорию вошла Красная армия и привела к власти местных коммунистов.
28 сентября 1944 г. 57-я армия РККА начала наступление с болгарской территории в направлении Белграда; ей навстречу двигались отряды НОАЮ, помощь советским войскам оказывали и четники. На немцев обрушились и вчерашние союзники – болгары. 20 октября после тяжёлых боёв Белград был освобождён; в руках Тито оказались вся Сербия и Македония. В Македонии силы ВМРО попытались провозгласить независимую республику, но она была ликвидирована НОАЮ. Партизаны Тито, получив помощь от СССР и захватив оружие отступавших немцев, превратились в современную армию с тяжёлым вооружением. К началу 1945 г. советские и болгарские войска покинули Югославию – они направились в Венгрию, где шли бои. У НОАЮ теперь было достаточно сил для того, чтобы закончить войну самостоятельно: остатки немецких войск пытались удержаться в Хорватии и Словении; к ним примкнули усташи и часть четников. Михайлович отказался уходить с немцами и продолжал сопротивляться в Сербии и Боснии, но его силы уже не могли сравниться с мощью армии Тито.
В начале мая 1945 г. НОАЮ добила остатки немецких войск и их союзников. Усташи, четники и словенские домобраны вместе с семьями попытались спастись в зоне британской оккупации в Австрии, однако коммунистические части перешли границу и атаковали беглецов, не щадя женщин и детей. Тех, кто всё же сумел уйти от преследования, англичане разоружили и, следуя договорённостям о выдаче коллаборационистов, передали представителям Тито. В районе города Блайбург солдаты НОАЮ устроили бойню, уничтожив коллаборационистов вместе с их семьями – численность погибших до сих пор не установлена; сами югославские партизаны утверждали, что убитых было 150-200 тысяч. Резня шла по всей Югославии: коммунисты массами убивали бывших врагов, сжигали поддерживавшие их сёла. Количество жертв красного террора в 1944-46 гг. возможно, достигало полумиллиона. После войны некоторое время в горах Югославии продолжали сражаться т.н. «крижари» (крестоносцы) – бывшие усташи, четники, боевики ВМРО и албанские «вулнетари». К концу 1946 г. почти все антикоммунистические повстанцы погибли в боях; немногие выжившие оказались в заключении. Михайлович попал в плен и был расстрелян, несмотря на заступничество англичан и американцев (во время войны четники спасли около 500 лётчиков антифашистской коалиции).
Югославские коммунисты оказались ничуть не гуманнее усташей или четников: разница заключалась лишь в том, что они устроили кровавую вакханалию не по национальному, а по политическому признаку.
(Выдержка из статьи http://www.historicus.ru/prizraki-yugoslavii/).
Свежие комментарии