Работая над книгой о героях-афганцах, я среди многочисленных архивных документов обратил внимание на представление к званию Героя Советского Союза майора Белюженко Виталия Степановича. Его подписал полковник Лазаренко Александр Иванович, командир знаменитого отряда «Каскад»? действовавшего в Афганистане. Тот самый Лазаренко, который на фронтах Великой Отечественной сражался в должностях командира взвода, роты, стрелкового батальона, начальника разведки дивизии, а после войны служил в аппарате военного атташе в Аргентине, возглавлял разведку ВДВ, создавал спецназ органов государственной безопасности, решал сложные задачи в его составе в Афганистане.
4 апреля 2017 года Лазаренко исполнилось бы 95 лет. Сослуживцы Александра Ивановича вспоминают, что он полушутя-полусерьёзно говорил, что его всю жизнь преследует цифра «4»: родился 4 апреля 1922 года, назначен начальником разведки стрелковой дивизии 4 апреля 1942 года, совершил первый прыжок с парашютом 4 апреля 1949 года, награждён 4 орденами Красного Знамени (СССР, Чехословакии, Кубы, Монголии), получил 4 ранения, успешно завершил командование «Каскадом» в Афганистане 4 апреля 1982 года. Таким вот образом сложилась судьба моего героя, который в далёком 1980 году подписывал наградное представление на майора Белюженко.
В нём были следующие строки: «Майор Белюженко Виталий Степанович служил в Афганистане с лета 1973 года. Участвовал в операции «Байкал-79». Награждён медалью «За боевые заслуги». С августа 1980 г. выполнял боевые задачи в составе соединения «Каскад». Участник нескольких успешных операций против афганских боевиков. В последней операции, проведённой 10 октября 1980 г. «Каскадом» в районе Чарикар проявил себя мужественным и храбрым офицером и, вызвав огонь моджахедов на себя, обеспечил выход из окружения группы бойцов «Каскад». Будучи тяжелораненым, продолжал сдерживать бандитов, пока к нему не подошла подмога…»Более подробную картину боя обрисовал впоследствии своим боевым друзьям сам Виталий Степанович. Вот о чём он рассказал.
В октябре 1980 года один из батальонов советской 40-й армии, действовавший в Кабульской оперативной зоне, готовился к очередной операции по уничтожению крупной банды мятежников, появившейся в провинции Нарван. Совместно с этим батальоном действовала и группа офицеров «Каскада» в количестве тридцати человек. Меня включать в число этой тридцатки Александр Иванович почему-то не разрешал. Мне стало как-то неудобно, даже стыдно перед своими товарищами. Они все уже многократно участвовали в боевых операциях, а я по-прежнему отсиживаюсь в Кабуле. Я попросил включить меня в состав одной из групп. Мою просьбу удовлетворили, и мы начали готовиться к выходу на боевую операцию. Отбирали необходимое оружие, подготовили боеприпасы, отработали детали взаимодействия. На это ушло четыре дня.
И вот на вторую ночь после того, как меня включили в тридцатку, мне вдруг приснился страшный сон. Будто двигаемся мы, спецназовцы, цепочкой по какому-то небольшому кишлаку, разбросанному в длинной лощине, выходим из этого кишлака, и тут до моего слуха доносится далёкий выстрел, затем я почувствовал острую боль в верхней части левого бедра. От этой боли я проснулся весь в холодном поту. Сообразив, что ранение произошло во сне, успокоился, перевернулся на другой бок и снова уснул.
Утром, после подъёма, прохожу мимо полковника Лазаренко. Он стоит у зеркала, бреется электробритвой. Увидев меня, говорит:
– Слышал, что ты собираешься идти с армейским батальоном в рейд?
В голове молнией промелькнул тот самый страшный сон. «Может, это был вещий, пророческий сон? Предостережение? – подумал я невольно. – Может, лучше отказаться?»
Но тут же успокоил себя: зачем бежать от судьбы? Если убьют, значит, убьют. Если ранят, значит, ранят. Чему быть, того не миновать. Только бы калекой не остаться...
– Да, Александр Иванович, иду.
– Ну, смотри, Виталий, – сказал он вроде шутя. – Я тебя отпускаю. Но в первый и последний раз! Ты мне нужен здесь, в Кабуле.
10 октября армейский батальон на БТР, усиленный ротой танков и батареей САУ, двинулся в рейд в провинцию Нарван. Ему предстояло найти и уничтожить там крупную банду моджахедов. Где именно находятся моджахеды, сколько их и как они вооружены, комбату не сказали. Чувствовалось: армейская разведка сработала плохо. Именно поэтому комбат всегда просил, чтобы ему для ведения разведки выделили опытных спецназовцев.
Двигался батальон с усиленным охранением и частыми остановками для получения информации о противнике от местных жителей. При подходе к кишлаку Чарикар батальон остановился. Комбат выставил усиленное охранение, выслал в кишлак разведку – три танка и два БТР с пехотой.
Спустя час-полтора мы узнали, что разведка беспрепятственно прошла кишлак. Но за кишлаком её из засады уничтожили моджахеды...
Расстроенный гибелью боевых товарищей, комбат решил для получения достоверной информации о противнике послать в кишлак нас, спецназовцев. Мы незаметно проникли в Чарикар и узнали от жителей, что с гор в кишлак скоро должна прийти крупная банда моджахедов.
Подумав минуту, комбат решил послать на перехват противника небольшую группу - взвод пехоты и три десятка каскадовцев, чтобы уничтожить эту банду уже из нашей засады.
И вот мы двинулись в путь. Спокойно, со всеми мерами охранения втянулись в кишлак, раскинувшийся вдоль лощины. Выходим на его противоположную окраину. Впереди виден хребет, на вершине которого мы и решили встретить из засады банду. И тут нас неожиданно обстреляли. Обстреляли с тыла, из кишлака, который мы только-только прошли. Мы быстро подавили несколько огневых точек в кишлаке и продолжили движение.
Последний патрон – себе: лучше смерть, чем унижение плена, чем пытки
Но едва отошли метров на тридцать – сорок от приземистых саманных домиков и ограждающих их, тоже саманных, дувалов (заборов, сделанных из глины, смешанной с соломой, – кстати, весьма прочных, пуленепробиваемых), как оказались на совершенно открытой местности. По нам начали стрелять со всех сторон. «Вот это влипли! – пронеслось в голове. – Шли, чтобы устроить моджахедам засаду, и сами же оказались в засаде! Значит, наших ребят, ходивших в кишлак за разведданными, афганцы обманули?»Группа залегла и открыла ответный огонь. Хорошо, что все мы были в бронежилетах и касках и хорошо вооружены. Я успел залечь в русло высохшего арыка, поднял голову, чтобы осмотреться, вижу фонтанчики пыли, значит, по мне прицельно стреляют. Успел всё-таки заметить справа небольшую ямку, из которой обычно берут глину для самана. Улучив момент, перекатился в неё и обрадовался: в этой ямке уже залегли Борис Плешкунов, наш опытнейший подрывник, побывавший во многих переделках; Виктор Киргинцев, офицер отряда «Кобальт» и армейский капитан, корректировщик огня. Именно он по звукам выстрелов безошибочно определял, откуда и из какого оружия противник ведёт огонь.
Осмотревшись вокруг, мы поняли: прорываться вперёд гибельно. Надо отходить. Как раз в это время по рации поступила команда – возвращаться обратно! Группа начала отход. Первым из нашей четвёрки, покинул глиняную яму я, за мной бросился Борис Плешкунов, затем верткий Виктор Киргинцев. Последним приподнял голову армеец-капитан. И тут же вниз – пуля снайпера... Осмотревшись, мы стали готовиться ко второму броску.
Поднялся из высохшего русла речушки на берег, сделал несколько шагов и вдруг услышал слева выстрел, затем ощутил резкую непонятную боль в верхней трети левого бедра. Наклонив голову, сразу увидел дырку от пули в комбинезоне. «Выходное отверстие», - мелькнуло в голове. И тут же вспомнил давешний страшный сон. Только после этого я понял окончательно, что ранен. Непроизвольно делаю ещё шаг и падаю. Сознание плывет, почему-то в голову приходит мысль: «Видно, не зря жена впервые плакала, провожая меня».
Затем возник вопрос: «Откуда в меня стреляли и из какого оружия?» Подумав, пришёл к выводу: стреляли из ближайшего саманного дома, что слева. Стреляли из «бура» (английской винтовки вроде нашей винтовки Мосина образца 1891 года, только более крупного калибра – 7,9 мм, она – мощнее, дальнобойнее и удобна для очень точной стрельбы).
Значит, у меня перебита бедренная кость в самой верхней её части. Возможно, задеты артерия или вена, лимфатические узлы... Если это так, я долго не протяну. Отсюда живым мне уже не выбраться. При этих мыслях теряю сознание... В себя приводит тревожный голос Бориса:
– Виталий, что с тобой?
– Я ранен.
– Сейчас я тебя вытащу.
– Не вылезай! Убьют. Стреляют из того вот саманного домика.
Прикрывая друг друга огнём, начинаем ползти к дувалу, до которого осталось ещё метров пятнадцать – двадцать. Но мне что-то мешает, не дает двигаться вперёд. «Кажется, кость ноги цепляется за неровности почвы», – подумалось. Переваливаюсь на спину и ползу на спине, отталкиваясь правой ногой, головой и руками, волоча за собой автомат. Левая нога тащится за мной как привязанное бревно. Борис тоже ползёт по канаве, прикрывая меня огнём из автомата.
Только я немного прополз, слышу выстрел и удар пули в землю около головы. Понимаю, снайпер хочет добить меня и целится в голову, поняв, что я в бронежилете. Ползу и думаю: «Какая же пуля моя? Следующая? До дувала, надёжного укрытия, осталось метра три».
– Виталий, – шепчет Боря, – у меня кончились патроны.
Я протягиваю ему два запасных магазина. Он снова начинает вести огонь по душманам, а я с трудом ползу к дувалу. Снайпер продолжает в меня стрелять, целясь только в голову. И я невольно думаю о том же: «Следующая пуля моя?»
Но тут увидел почти у самого дувала небольшую канавку. С трудом переворачиваюсь и сползаю в неё через правый бок и спину. Левая нога при этом как-то перекрутилась, будто тряпичная, и я почувствовал резкую боль. Но мне тогда было даже не до боли, поправил ее правой ногой, лежу в канавке головой к дувалу, который надёжно меня прикрывает с тыла, я неуязвим и в то же время прекрасно вижу, откуда душманы ведут огонь по мне и по всей нашей прижатой огнём к земле группе...
– Виталий, кажется, ты нашел хорошую огневую позицию, - обрадовался Боря. – Оставайся здесь, я смотаюсь за ребятами.
– Давай. Я прикрою и тебя и всю нашу группу.
Лежу на спине, приподняв голову, хорошо вижу, откуда ведут огонь душманы, и, держа автомат правой рукой, короткими очередями веду огонь по ним. Нет, не зря я занимался спортом – организм боль и перегрузку выдерживает. У меня осталось ещё четыре запасных магазина к автомату, две гранаты и пистолет. Одного боюсь: потерять сознание. Увидев, что почти вся наша команда ушла с места боя и, поняв, что по ним теперь ведёт огонь всего один человек, душманы, открыв бешеную стрельбу, перебежками начали приближаться ко мне. «Решили взять живым, – понял я. – Врёте! Не дамся! Всем смертям назло!»
И продолжаю стрелять короткими очередями. Не помню, сколько это длилось... Может, полчаса, а возможно, дольше. Мне показалось – вечность. Патроны в автомате кончились, я расстрелял четыре рожка. Остались пистолет и две гранаты Ф-1. А душманы приближаются. Ну, думаю, двум смертям не бывать, а одной не миновать! Живым вам меня все равно не взять. Достаю пистолет, досылаю патрон в патронник, в левую – гранату, разгибаю усики, можно ещё повоевать, но последний патрон – себе: лучше смерть, чем унижение плена, чем пытки.
Вдруг из-за дувала показалась голова. Не успев выстрелить, слышу голос нашего «каскадёра» Лемпита:
– Виталий, ты здесь?
– Да, здесь. Не высовывайся... Спасибо, что пришли за мной. У меня как раз кончились патроны к автомату... Думал, хана.
– Тебе спасибо от всех ребят. Ты своим огнём помог нам выбраться из ловушки. Сейчас мы тебя вытащим...
* * *
Как же сложилась дальнейшая судьба наших героев?
Полковник Лазаренко, завершив службу в Афганистане, получил званием генерала и повышение по должности. Долгое время работал в «афганских» ветеранских организациях «афганцев». Умер 10 марта 2004 года. Похоронен на Троекуровском кладбище в Москве.
Виталий Степанович Белюженко после тяжёлого боя выжил и после многомесячного лечения в госпиталях Ташкента и Москвы вернулся в строй. Служил на ответственных должностях. В настоящее время активно участвует в патриотическом воспитании молодёжи, во встречах с боевыми друзьями по Афганистану,
Нам остаётся ещё раз вспомнить бессмертное солдатское правило: «Сам погибай, а товарища выручай!» Ему всегда следовал и везде его поддерживал Александр Иванович Лазаренко и его благодарные ученики.
Автор: Андрей КУКАРЕКА
Первоисточник: http://www.redstar.ru/index.php/2011-07-25-15-55-35/item/33364-sam-pogibaj-a-tovarishcha-vyruchaj
Свежие комментарии