Разгром шведов под Полтавой возвестил не только о появлении первостепенной военной величины — России, — но и ознаменовал собой закат Швеции как великой державы, проигравшей Петру I битву за Балтику и Восточную Европу
Латышев Сергей
Полтавская битва, произошедшая 8 июля 1709 года, стала водоразделом в истории двух стран - России и Швеции. Для последней она означала крах вековых усилий шведов по установлению гегемонии в Северной, Восточной и даже Центральной Европе. Для первой – обретение имперского и великодержавного статуса, мировое признание России как ведущей военной державы.
В своём труде «Северная война и шведское нашествие на Россию» выдающийся русский историк Евгений Тарле справедливо отметил, что шведский король Карл XII «положил начало гибели своей армии и шведского великодержавия, предприняв покорение России с силами, ни в малейшей пропорции не находившимися в соответствии с грандиозной задачей».
Этот монарх считался лучшим полководцем своей эпохи и вождём армии, превосходившей по подготовке, смелости, дисциплинированности и решительности армии всех остальных европейских государств. Шведы держали Европу в страхе весь XVII век, не считая «московитов» вообще за противников.
Рассуждая о крахе Карла XII, едва избежавшего гибели под Полтавой, Тарле пишет:
Стратегически он совершил вопреки советам, увещаниям и настояниям почти всего своего окружения ряд непоправимых промахов, подчинив все соображения одной мысли: кончить войну в Москве, причём завоевание Белоруссии и Украины было лишь как бы подсобной операцией перед далеким походом в Москву. О могуществе созданной после Нарвы грозной, дисциплинированной, хорошо оснащенной регулярной русской армии Карл упорно не хотел и слушать.
И в Полтавской битве, продолжает историк,
Карлом руководили, как и в течение всего похода, безмерная самоуверенность и поразительное по неосведомленности и губительнейшему легкомыслию презрение к противнику.
Это привело к тому, что шведская армия, состоявшая из 19 тысяч «природных шведов», и более 10 тысяч предавших Россию запорожцев во главе с гетманом Иваном Мазепой, а также волохов (завербованных во владениях Турции молдаван и румын), была уничтожена полностью.
После этой катастрофы, ставшей крупнейшим военным событием Северной войны (1700-1721), Швеция уже никогда не оправилась, потеряв по её завершении в пользу России восточные берега Балтики и часть Карелии.
После Полтавы шведы пытались воевать с русскими в основном на море, но были биты и там.
Карл XII считался наиболее выдающимся полководцем своей эпохи, командуя лучшей в Европе армией. Фото: www.globallookpress.com
Что делает полтавский бой уникальным?
Полтавская битва обладала целым рядом особенностей, делающих эту великую русскую победу во всех отношениях уникальной.
Так, ещё до начала сражения враг проиграл его не только стратегически, но и тактически, поскольку армия Карла XII уже находилась в окружении. С одной стороны, она застряла в стране, народ которой, прежде всего, малороссы вели против захватчиков народную войну, точно такую же, с которой столкнулся через 100 лет другой погоревший на России завоеватель - Наполеон, хотя он привёл с собой для её усмирения всю Европу. С другой стороны, шведские войска под Полтавой были практически окружены русской армией, для которой главной проблемой было не победить шведов, а не допустить, чтобы они улизнули за Днепр.
Полтавское сражение отличает самое тщательное планирование победителями. Особо стоит отметить предварительное истощение и деморализацию врага, в том числе героической обороной Полтавы и почти полным прекращением снабжения. Это и использование военной хитрости (переодевание сильнейшего полка в форму слабейшего, о чём ниже). Это и абсолютное господство русской артиллерии (72 орудия против 4 – для остальных у шведов не было пороха). Это и рыцарское поведение царя Петра, который, чтобы не спугнуть и морально уничтожить шведов, приказал существенной части русской армии… не участвовать битве, находиться в резерве. В результате в завершившейся полным разгромом шведов «генеральной баталии» реально принимали участие с русской стороны лишь 10 тысяч пехоты против 16 тысяч у шведов.
Пётр I верил в созданную им армию, храбрость её генералов, офицеров и солдат. Полтавский бой это наглядно продемонстрировал: у самого царя, лично увлекшего своих солдат в контратаку в ходе единственного для русских критического момента, пулей была пробита шляпа, а другая - помяла нательный крест. Под командовавшим кавалерией князем Меншиковым было убито две лошади. Ну и, наконец, это знаменитый пир в царском шатре на поле ещё не отгремевшего боя со сдавшимися в плен шведскими военачальниками с тостом Петра I «за учителей» и сожалением царя, что среди «гостей» нет его «брата Карла».
Последний, будучи раненым в ногу, наблюдал за боем с носилок, возбуждая с них воинственный дух шведов, чтобы затем едва унести ноги в Турцию, бросив бежавшую из-под Полтавы половину армии у переправы через Днепр. Там она через три дня без единого выстрела сдалась посланным за ней в погоню вдвое меньшим по численности русским силам… Эта «вторая серия» также делает полтавский бой уникальным.
Пётр I настолько верил в созданную им армию, что запретил её части участвовать в Полтавской битве, чтобы не спугнуть шведов. Фото: Everett - Art / Shutterstock.com
План шведов
В ночь перед началом битвы никто из шведов даже и представить не мог, что такое возможно. Не имевшие продовольствия и достаточно пороха, они были намерены получить всё это в захваченном русском лагере. Шведы хвастливо заявляли, что их не интересует, сколько русских, а лишь то, где они. Тем не менее, именно страх перед находившимися на подходе к Петру I подкреплениями и перспективой оказаться полностью в окружении подтолкнул Карла XII к роковому для него и для Швеции сражению.
Доведённые русскими до нужной кондиции шведы, как писал современник, «ничего так не желали, как решительных действий, чтобы добиться или смерти или хлеба». На военном совете у Карла XII в ночь перед атакой было решено внезапно напасть на находящуюся рядом русскую армию, прорваться между возведёнными русскими редутами, нанести удар конницей по русской кавалерии, за ними сосредоточенной, взять штурмом русский лагерь – ретраншемент, взять конницей в клещи отступающих русских, довершив полный разгром.
Как проходил бой
В русском лагере узнали о скорой атаке шведов, после чего царь лично объехал войска, призывая воинов биться не за него, а за «Россию и российское благочестие».
Шведы двинулись вперёд около двух часов ночи. Так началась, если воспользоваться словами русского царя, «великая и нечаемая виктория», одержанная русскими «с неописанною храбростью» и «малою войск наших кровию».
Атака шведов была произведена с «фурией» - яростью. Однако, «осечки» начались с самого начала. Из восьми редутов шведы смогли захватить только два, которые русские не успели достроить. Русская конница во главе с князем Меншиковым задала трёпку шведской кавалерии, которая потеряла к концу боя «14 штандартов и знамён».
Сознательное отступление русской конницы по приказу Петра I для заманивания шведской кавалерии и сопровождавшей её пехоты в огненную ловушку привело к тому, что часть наступающих шведов из-за сильных потерь и стремления их избежать повернула вспять и оторвалась от остальной армии. Потеряв с ней связь, они были разбиты и пленены русскими. Генералы Шлиппенбах и Роос сдались в плен. В шведском штабе этого, однако, не знали, а притворное отступление русской кавалерии приняли за добрый знак - последний мощный удар хвалёной шведской пехоты, и сражение будет выиграно.
Князь Меншиков лихо командовал в Полтавском сражении русской кавалерией, под ним было убито две лошади. Фото: www.globallookpress.com
Между тем, русские начали выводить из укреплённого лагеря свои основные силы и спокойно строились «в ордер баталии». Было около шести утра. А часть шведской армии, неся огромные потери от меткого огня русских пушек, безуспешно пыталась взять третий редут, в то время как основная часть шведов готовилась напасть на русскую пехоту. Удар предполагалось нанести по самом слабому, ещё ни разу не бывшему в бою полку. Шведы не знали, что перед боем русские, догадавшись об этом, переодели в его форму полк, в котором не сомневались.
Шведы снова пошли вперёд
Именно в этот момент Пётр I приказал отправить в резерв шесть пехотных и шесть драгунских полков, объяснив это решение своим генералам так: «Неприятель стоит близь лесу и уже в великом страхе; ежели вывесть все полки, то не даст бою и уйдет: того ради надлежит и из прочих полков учинить убавку, дабы через свое умаление привлечь неприятеля к баталии».
Вручив командование армией фельдмаршалу Шереметеву, царь, не считавший себя опытным полководцем, отъехал к 1-ой дивизии, над которой принял непосредственное командование.
И тут шведы снова пошли вперёд, предвкушая… победу. В начале девятого утра их стала в упор расстреливать русская артиллерия, по ним вели убийственный огонь и из не взятых ими редутов.
Полтавский бой отличался невиданным ожесточением. Фото: www.globallookpress.com
Вот как описывает этот драматический момент в своём историческом труде Тарле:
… первый шведский натиск был необычайно силён и направлен больше всего (это запомнили все участники боя) в одну точку: на первый батальон Новгородского полка. В русской армии в этот момент ещё не все знали, чем объяснялась энергия и целеустремленность шведов в данном случае. Изменник, унтер-офицер Семёновского полка, находился в рядах близ Карла и указал королю на полк, одетый в мундиры серого сукна, который он считал полком новобранцев, т. е. слабым полком. Изменник ошибся, он не знал, что Пётр предвидел последствия его действий, и, как сказано, велел… переодеть в серые мундиры один из лучших своих полков — Новгородский. И всё-таки круто пришлось Новгородскому полку. Карл решил именно тут прорвать линию русского войска. На стоявший впереди первый батальон новгородцев были направлены сомкнутые строем два шведских батальона разом. Шведы вломились, штыковым боем прокладывая себе дорогу в глубь первого батальона...
Подвиг Петра
И вот тут царь показал, что его слова об Отечестве и готовности умереть за Родину относились и к нему тоже. Даём снова слово Тарле: «Яростная, неудержимая шведская атака сломила сопротивление первого батальона, смятого шведами, которые на этом пункте оказались в двойном количестве, и неприятель «на штыках сквозь прошёл» через первый батальон. Ещё немного — и всё левое крыло было бы отрезано. В этот страшный момент примчался Петр, остановил начавшееся замешательство, и под его личной командой второй батальон того же полка и оставшиеся в живых немногие солдаты только что сбитого первого батальона, бросились в штыковую контратаку. Тут-то Пётр и подвергся смертельной опасности: его шляпа была пробита пулей».
За полчаса жесточайшего боя Швеция потеряла от орудийного, оружейного огня и в штыковых атаках больше половины личного состава своих лучших полков - Упландского, Кальмарского, Иончепингского, Ниландского, а также всю королевскую гвардию, перед которыми трепетала Европа. Русское ядро попало в носилки, с которых взирал за боем раненый в ступню Карл XII, который рухнул на землю. Слух о его смерти подорвал дух шведской армии, ставшей и без того панически разбегаться. Бежать назад к своему лагерю приходилось мимо тех же русских редутов, откуда шведов выкашивал губительный огонь. Через полтора часа, к 11 часам, всё было кончено. Русские конники врубались в группы шведских беглецов и рубли их, если те заранее не бросали оружие и не демонстрировали намерение сдаться в плен.
Разгром и крах
«Стоявшая на обоих флангах русская кавалерия, - пишет далее Тарле, - стала обволакивать шведов с их обоих флангов, и вскоре всем фронтом русская армия ринулась на неприятеля. Это была жесточайшая резня. Русские бились с обычным мужеством и забвением опасности, которые на протяжении всей истории проявлял русский народ, когда понимал, что дело идёт о защите страны от нагло вторгшегося, попирающего русскую землю завоевателя. Шведская армия была бесспорно лучшей по дисциплине, по храбрости, по выучке, наконец, по опытности в военном деле из всех армий тогдашней Западной Европы; полководец, ею командовавший, признавался в те времена выше по своим военным дарованиям, чем самые тогда прославленные западноевропейские военачальники, выше герцога Мальборо, выше Евгения Савойского. Но и эта первоклассная европейская армия, и этот первый по своей репутации из тогдашних западноевропейских полководцев были совсем неслыханно разгромлены, были отчасти физически, отчасти морально уничтожены, стёрты с лица земли вместе с исчезнувшим в этот день навсегда, после векового могущества и славы, шведским великодержавием».
Гетман Мазепа предал Петра I, переметнувшись к шведам, но кроме бандитов-запорожцев за ним никто не пошёл, малороссы остались верны России. Фото: www.globallookpress.com
Вечером уцелевшая часть шведской армии вместе с Карлом XII устремилась на юг, к переправе через Днепр, оставив на поле боя 137 знамён и штандартов, артиллерию. Фельдмаршал Реншильд, командовавший шведами в сражении, как и большинство других военачальников, оказались в плену. Они были приглашены в царский шатёр на торжественный пир, на котором Пётр I поднимал тосты за храбрость и верность шведов, которых почитал своими «учителями» в ратном деле, памятуя о нарвской «конфузии». В ответ на это шведский сановник первый граф Пипер произнёс: «Хорошо же Ваше Величество отблагодарили своих учителей!».
Величие малой кровью
И действительно, «ученики», которые стали активно бить шведов сразу после Нарвы, в основном выигрывая военные столкновения с ними, быстро превзошли своих «учителей».
Однако впереди было ещё и их невольное унижение. У Переволочной, на переправе через Днепр, князь Меншиков через несколько дней пленил, не потеряв ни одного человека, 17 тысяч деморализованных шведов, в том числе трёх генералов, и мазепинцев, которых бросил Карл XII. Тот, напомним, скрылся с небольшой кучкой приближённых, включая предателя-гетмана, в Османской империи и стал, фактически, султанским пленником. Сил у настигших шведов и их пособников русских было вдвое меньше.
Великая полтавская победа, принесшая России ранг мировой державы, который сохраняется за ней до сих пор, обошлась ей в 1345 человек убитыми и 3290 - ранеными. Швеция потеряла более 9000 человек убитыми и около 20 тысяч (включая сдавшихся у Переволочной) пленными, большинство из которых были ранены. Шведская армия перестала существовать. И если бы не британские интриги и желание ряда европейских стран, в том числе российских «союзников», не допустить усиления России, война со Швецией была бы быстро закончена. Достичь таких колоссальных успехов, как под Полтавой, такой малой кровью российской державе удавалось не часто.
Свежие комментарии